Принципиальному переосмыслению подвергается и экс­перимент, который считается наиболее характерной чертой классической науки, но не может быть применен в языкозна­нии, истории, астрономии - по этическим соображениям - в медицине. Часто говорят о мысленном эксперименте как проекте некоторой деятельности, основанной на теоретичес­кой концепции. Он предполагает работу с некоторыми иде­альными конструктами, а следовательно, он уже не столько приписан к ведомству эмпирического, сколько являет собой средство теоретического уровня движения мысли. В совре­менную методологию вводится понятие «нестрогое мышле­ние», которое обнаруживает возможность эвристического ис­пользования всех доселе заявивших о себе способов освоения материала. Оно открывает возможность «мозгового штурма», где объект будет подвергнут мыслительному препарированию с целью получения панорамного знания о нем и панорамно­го видения результатов его функционирования.

Поскольку современная научная теория наряду с аксиома­тическим базисом и логикой использует также и интуицию, то методология реагирует на это признанием роли интуитивно­го суждения. Тем самым сокращается разрыв между гуманитар­ными и естественными науками. Достижения же компьютерной революции, в которых ученый во все более возрастающей степе­ни освобождается от рутинных формально-логических опера­ций и передает их машине, позволяет открыть новые возмож­ности для творчества. Благодаря этому происходит расшире­ние поля исследуемых объектов и процессов, нестандартных решений и нетрадиционных подходов.

Выделяется несколько сущностных черт, характеризующих «методологические новации».

v во-первых, это усиление роли междисциплинарного комплекса программ в изучении объектов;

v во-вторых, укрепление парадигмы целостности и интегративности, осознание необходимости глобального все­стороннего взгляда на мир;

v в-третьих, широкое внедрение идей и методов синерге­тики, стихийно-спонтанного структурогенеза;

v в-четвертых, выдвижение на передовые позиции ново­го понятийного и категориального аппарата, отобража­ющего постнеклассическую стадию эволюции научной картины мира, его нестабильность, неопределенность и хаосомность;

v в-пятых, внедрение в научное исследование темпораль­ного фактора и многоальтернативной, ветвящейся гра­фики прогностики;

v в-шестых, изменение содержания категорий «объектив­ности» и «субъективности», сближение методов есте­ственных и социальных наук,

v в-седьмых, усиление значения нетрадиционных средств и методов исследования, граничащих со сферой внерационального постижения действительности.

Не все перечисленные определения могут претендовать на роль индикаторов «методологических новаций» Не все их них свободны от внутренней противоречивости самой формули­ровки. Однако уже сама фиксация факта «методологической новаторики» весьма и весьма значима. При ее характеристи­ке в глаза бросается практическая потребность в методологи­ческом обеспечении, которую испытывают не только ученые, но и практические работники, специалисты-профессионалы всех типов. Сегодня все чаще говорят об уровне методологи­ческой культуры общества Лица, принимающие решения, не хотят действовать путем проб и ошибок, а предпочитают ме­тодологическое обеспечение предполагаемого результата и выявление спектра способов его достижения. К способам по­лучения этого результата, хотя он и находится в области про­гноза и предписания, тем не менее предъявляют требования научной обоснованности. Методологическая культура репре­зентируется методологическим сознанием ученого и превра­щается в фактор его деятельности, органично вплетается в познавательный процесс, усиливает его методологическую вооруженность и эффективность.