Процесс формирования ноосферы представляет собой интеграцию миров природного и собственно человеческого (социального, культурного, технического) в единую и новую оболочку Земли. Функционирование этой оболочки может быть описано в самой общей форме как процесс, в котором человек становится в полном и высшем смысле Homo sapiens. Морфологически это означает формирование уникального человеческого мозга. Но столь, же важна, подчеркивает Тейяр, «внутренняя» сторона этого процесса, на основе которого возникает культура как «технико-экономико-психический комплекс», сторона, связанная с выработкой ценностного отношения к миру.

По самой природе ценностного, т. е. чуждого безразличия отношения к миру, отношения, придающего значимость всему, с чем человек соприкасается, оно подразумевает устремленность к чему-то высшему, что может рассматриваться как регулятор эволюции ценностей. Эта высшая ценность и идеал, которым должно измеряться все морально достигнутое человечеством, для Тейяра есть любовь. На основе постулата о такой направленности ценностного процесса Тейяр предпринимает свой синтез науки и религии.

Любовь как идеал, на основе которого (на основе приближения к которому) «измеряется» степень достигнутого ценностного прогресса, остается, если рассматривать в конкретно-научном плане, поэтической метафорой (как у Данте: «Любовь, что движет Солнце и светила»). Сам же этот ценностный прогресс с его ступенями, соответствующими уровням «наджизни», обрисовывается Тейяром вполне реалистично. «Наджизнью» он именует совокупность социально-культурных достижений человечества, взятую как продолжение биологического прогресса.

Наиболее раннюю из ступеней ценностного прогресса, в которой еще нет ничего специфического по сравнению с биологическим уровнем, Тейяр синхронизирует с миром неандертальцев (и всех более древних людей). На этой ступени «деятельность разума сведена к заботам о сохранении существования и о размножении». Здесь в качестве высшей или даже единственной ценности выступает само сохранение в широком смысле. Оно не могло еще породить мир искусства, ни тем более науки и вообще требующих высокого самосознания видов деятельности. Непосредственно затем следует мир верхнего палеолита, выразившийся в прекрасных образцах пещерной живописи, а в ценностно-психологическом плане – в формировании неповторимого созерцательного сознания, породившего ранние формы эстетического и религиозного отношения к действительности.

Очень ярко Тейяр описывает наступившую затем «неолитическую метаморфозу», период, когда человек в полном смысле и безоговорочно превратился в современного Homo sapiens, который заселил все континенты и создал основу для человеческого знания. «Все, что можно было испробовать, было испробовано в эту удивительную эпоху. Отбор и эмпирическое улучшение фруктов, злаков и домашних животных, гончарное ремесло, ткачество. Очень рано появляются первые элементы пиктографического письма, и очень скоро возникают первые зачатки металлургии». Хронологически здесь должны бы следовать ценности, присущие родовому строю, однако о них Тейяр ничего не говорит, равно как и о тотемизме. Зато в конце раздела «Развертывание ноосферы» он уделяет немало внимания цивилизациям, основанным на иерархических ценностях и идеалах стабильности: старому Китаю, Индии, древней Месопотамии. Они на каком то этапе приостановились в развитии из-за отсутствия «стремления к глубоким изменениям».